"Пропагандисты сейчас много и страстно рассказывают о храбрости Навального, который дал себя арестовать сатрапам режима.
Смотрите, вот истинно героический человек, и пусть волнуются ваши сердца!
Ну а мы волноваться не будем - и поговорим о храбрости.
Дело в том, что смелое поведение бывает бесспорным, спорным и очень сомнительным - и зависит вся эта классификация от одного-единственного момента: как эти поступки соотносятся с другими людьми. С судьбой ближнего.
Бесспорная смелость состоит в том, что человек рискует собой, чтобы спасти кого-то еще.
Вытащить ребенка из реки, старушку из горящего дома, раненого с поля боя.
Тут обсуждать нечего. Это просто добро, да и все.
Спорная смелость - это когда человек рискует собой, чтобы добиться победы в каком-нибудь общем деле, без особого сострадания и гуманизма, а просто во имя того, чтобы наши прогнали ваших.
Например, если командир увлекает солдат за собой в атаку - это идеальный пример..
Почему это спорная смелость? Потому что наше отношение к ней слишком зависимо от того, разделяем ли мы цели этой борьбы, этой войны.
Так, если в атаку смело идет дивизия СС "Лейбштандарт Адольф Гитлер" - все ли на противоположной стороне захотят восхититься ее мужеством на поле боя? Не факт.
И, наконец, смелость сомнительная.
Это когда человек рискует собой - для себя же любимого, чтобы выиграть тот приз, который дадут ему лично, и только в том случае, если он будет играть по-крупному.
Пилоты Формулы-1, которые несутся на бешеной скорости к миллиону долларов, претенденты на первое место в каком-нибудь профессиональном мордобое, альпинисты, штурмующие книгу рекордов, авантюристы, решившиеся на аферу, грозящую в случае разоблачения длинным сроком и, наконец, брутальные гангстеры и самовлюбленные политики, атакующие своих старших конкурентов, как молодой волк Акелу, чтобы доминировать и красоваться на их месте, - все они действительно рискуют жизнью, здоровьем, свободой, буквально всем.
Но много ли другим людям пользы от этой адреналиновой гонки тщеславия и жажды славы и власти?
Борис Ельцин в 1991 году ликвидировал огромное государство и разделил русский народ - лишь бы только выпихнуть, выпихнуть из Кремля ненавистного Горбачева и воцариться любой ценой. А ведь Горбачев, если бы не был таким слабым правителем, мог бы сделать с ним многое - равно как и ГКЧП за несколько месяцев до. Ельцин, тем не менее, шел на этот риск, поскольку неистово рвался к власти. Заодно, кстати, он ездил в автобусе, показывая, что номенклатура, мол, жирует, а он - "не такой".
И?
Сделала ли Россию счастливой его смелость?
Ну а теперь мы смотрим другой вариант той же пьесы.
Рисковое поведение Навального не имеет никакого отношения к спасению других.
Ни разу не было такой истории, чтобы он рискнул всем, что у него есть - ради кого-то. Он не вставал на пути ковша застройщиков, не мешал сократить школу или больницу, и даже в самый черный день новейшей русской истории - а этот день, напомню, второе мая, - глаза его были сухими, и никаких героических поступков он совершать не пытался, это делали совсем другие люди.
Что же касается риска во имя общего дела, то я рекомендую ознакомиться с неосторожными рассказами нашей intelligentsia - а она таких признаний сделала очень много в разные годы, и даже сейчас нет-нет, да и прорывается у них, - о том, способен ли Навальный работать на какое-либо общее дело или только на себя.
Увы, он известен именно в кругу своих единомышленников - как сектантский коуч, сбрасывающий конкурентов в канаву, а вовсе не как командир армии, готовый держать фронт вместе со всеми.
Зато риск во имя собственного торжества и господства такого масштаба, которое просто нельзя получить более занудными способами - это тот самый случай.
Знаете, мне как-то случилось читать у одного богослова - возможно, это был Клайв Льюис или Честертон, - что человек, всерьез одержимый гордыней, - это такой подарок для черта, что тот взамен охотно избавляет своего клиента от некоторых менее серьезных грехов.
В истории России двадцать первого века уже был такой отчаянный честолюбец - это Ходорковский, который мог вовремя убежать в эмиграцию, но был так захвачен мечтой об абсолютной власти, что отказался бежать.
Это было смело, конечно. Но симпатичны ли эти амбиции мятежного барона из Менатепа, честным трудом, как известно, сколотившего состояние в девяностые годы, и после этого решившего, что ему, пожалуй, и этого мало.
Не могу так сказать.
Ну а Навальный еще больше любит трон, и еще больше любит себя на этом троне - так любит, что даже тюрьма - это для него это разумная цена за то, чтобы однажды дорваться.
Надеюсь, судьба не даст ему то, чего он хочет, и в будущем мы будем зависеть от людей более трезво оценивающих себя - и не таких жадных до власти.
Ну а пока рекомендую взять тряпочку, аккуратно вытереть слюни восторга - и наблюдать за тем, как жизнь редактирует гордеца."