Этот вид помощи не нужен тем, к кому смерть придет сразу. Но смерть - штука коварная, она может нанести удар - и отступить, что бы прийти попозже.
Так случается с ранеными, которых на любой войне, и в Отечественную войну 1941-1945 годов было очень много.
Очень часто мы видим ( ну, и соответственно, представляем) медпомощь вот так:
То есть симпатичная молоденькая медсестра вытаскивает раненого из под обстрела, да еще прихватывает автомат.
Так вот, такие фото, как правило, постановочные, и к реальности отношения не имеют.
Молоденькая девчонка никогда здорового мужика не перетащит. Он очень тяжелый. Поэтому обычно бывало вот так:
Тут, правда, не санитары, а стрелки выполняют санитарные обязанности, и видно, что им нелегко.
Задачей девушек- санинструкторов было раненых обнаружить, оказать самую первую медпомощь, и кликнуть санитаров, что бы те отнесли бойца на перевязочный пункт.
Работа эта и нелегкая, и опасная: и санинструкторы, и санитары запросто могли напороться на мину, получить пулю от вражеского раненого, матюги и сопротивление раненого своего: психика от боли здорово сдвигается.
Самая тяжелая работа, была, конечно же, у санитаров. У них на второй месяц такой службы руки отрастали, как говориться, до колена, от частой переноски тяжелых носилок.
С собой они часто носили неучтенное трофейное личное оружие, им добивали врагов. Пленных раненых немцев в госпиталь не направляли, а оставлять их в тылу было безумием.
В санитары обычно набирали немолодых дядек, которые по каким-то дефектам здоровья не могли направить в обычные строевые части.
Постоянной проблемой была и транспортировка от перевязочного пункта до медсанбата.
Специального медтранспорта обычно не было, или было очень мало. А вот раненых порой было много ! Особенно во время наступления. Что тут делать ? К примеру, командир танкового батальона в первую очередь использовал транспорт для подвозки боеприпасов, запчастей, горючего. По другом он не мог- есть приказ атаковать, его надо выполнять вовремя. Поэтому медики искали и реквизировали любое приспособление с колесами, которое могли найти у местного населения.
Медики же актировали и погибших.
Но с ними то легче. А вот как быть, к примеру, с бойцом, которому осколок раздробил нижнюю челюсть ? Про такой вот случай пишет, к примеру, Виктор Некрасов в своих "В окопах Сталинграда". Пострадавший вполне жив, но есть и пить, говорить не может, горло у него забито осколками костей, постоянно кровоточит. Обезболивающих или нет, или недостаточно.
В итоге, конечно, к этому постоянному ужасу привыкали- как привыкают к своим обязанностям работники морга. Но снимать стресс приходилось, и, как в том же морге, его снимали классически, то есть спиртом.
Своих пострадавших товарищей постоянно видят другие бойцы - и неудивитеьно, что выдержать ощущение подобной перспективы и для себя мягко выражаясь, сложно. Поэтому надо хотя бы понять тех, к кому мы привыкли относится с презрением- самострелов и дезертиров: при призые в армию они видят один из самых тяжелых видов человеческой участи, и далеко не каждая психика может его вынести.